Мой сайт

Великая княжна Ольга, родившаяся в Петергофе в 1882 году была пятым, младшим ребёнком в семье императора Александра III и императрицы Марии Фёдоровны. Родители и все близкие особенно любили её, называя Малышкой или Беби. Особенно привязанность и  отеческую заботу проявлял к младшим детям Ольге и Михаилу император Александр III. Ранняя смерть Государя в 1894 году при двенадцатилетней младшей дочери навсегда оставила в сердце Ольги Александровны непреодолимую печаль.

Мать Ольги – императрица Мария Фёдоровна, имея пятерых детей, по сложившейся веками в Доме Романовых традиции, активно занималась делами благотворительности, что занимало большую часть времени Императрицы. В «Ведомстве Императрицы Марии» было множество Учебных и Богоугодных заведений - институтов, школ, училищ, приютов, больниц, госпиталей, воспитательных и родильных домов. Воспитанием детей в семье, кроме Августейших родителей занимались няни. Гувернанткой Княжны Ольги, с раннего детства была тактичная и толковая англичанка Mrs. Elizabet Franklin [миссис Элизабет Франклин], которую девочка ласково называла «Нана». Кроме няни, всегда в царской семье была гувернантка, но эти функции при Княжне Ольге Александровне выполняла одна миссис Франклин [Mrs. Franklin]. По старому «немецкому» обычаю, при императорском Дворе также кроме няни и гувернантки полагалась камер-фрау. Согласно существующего в царской России «Свода  основных Государственных законов Российской империи» и статье 126 Свода: «О степенях родства в Доме Императорском», Ольга Александровна обладала титулом «Её императорского Высочества» [Е.И.В.].  После бракосочетания, в 1901 году, Е.И.В. Великая княгиня Ольга Александровна Романова имела положенный ей штат прислуги в своём дворце на Большой Сергиевской улице С-Петербурга. В её «Штате» появилась камер-фрау Эмилия Тензо.[1] В жизненном пути О.А.Романовой эти две женщины –  няня Элизабет Франклин и камер-фрау Эмилия Тензо [Мимка] навсегда остались близкими и родными. Миссис Франклин до старости проживала в Гатчине, а Эмилия Тензо покинула Родину вместе с О.А.Романовой  в 1920 г., она стала няней Тихона и Гурия Куликовских, сыновей Великой княгини Ольги, и скончалась в 1954 году в Канаде, на руках у своей Великой княгини Ольги Александровны, оставшись ей верной до конца дней.

«В отличие от дворцовой прислуги, камер-фрау были хороших дворянских семей, очень развитые, обладавшие знанием и хорошим домашним воспитанием. На их ответственности было хранение драгоценностей и исполнение поручений по разным личным заказам и покупкам. Положение их между дворцовой прислугой и «свитой» – несмотря на весь их такт, было всё-же, вероятно не очень приятно для самолюбия. Они имели и особый дворцовый экипаж, но с кучером и лакеем, одетыми не в придворную ливрею».[2]

С 1901 года в штат при Великокняжеском дворе Е.И.В. Великой княгини Ольги Александровны Романовой входили:

I. «Свита»

II. «Контора Двора»

III. «Личная прислуга».

В штат «Свиты» Великой княгини Ольги Александровны входили:

1. Управляющий Двором
2. Гофмейстерина
3. Фрейлина
4. Адъютант М.А.Амбразанцев-Нечаев
5. Секртарь Ф.Ф.Фон-Бодунгенъ

В штат «Конторы Двора» входили:

1. Управляющий Конторою Двора А.А.Родзевичъ
2. Делопроизводитель Б.И.Тоцкий
3. Бухгалтер А.Н.Масловъ
4. Канцелярский чиновник В.В.Васильевъ
5. Артельщик П.Ф. Гарзасимовъ
6. Курьер И.Алексеевъ

В штат «Личной прислуги» входили:

1. Камер-фрау Э.Тенза
2. Горничная Э.Саксандъ
3. Швея Н.Бирюкова
4. Кастелянша
5. Камердеръ В.Гореловъ
6. Помощник камердинера Ситниковъ
7. Камердинер В.Вроновский
8. Помощник камердинера Тегловъ
9. Гардеробный мужикъ  Шарипинъ»[3]

Каждый из входящих в штат Свиты, Конторы Двора и Личной прислуги имел своё жильё (комнату или квартиру) и стол во Дворце Великой княгини Ольги Александровны. Самой большой по количеству комнат, была квартира у Управляющего Конторою Двора А.А.Родзевича, она состояла из шести комнат, у Делопроизводителя Б.И.Тоцкого из пяти комнат, как и у Секретаря Ф.Ф. Фон-Будунгена. У Адъютанта Н.А.Амбразанцева-Нечаева  служебная квартира состояла из четырёх комнат; из трёх комнат была своя квартира во дворце на Сергиевской улице у Фрейлины и Камердинера; у остальных лиц «Штата» Великой княгини были двухкомнатные и однокомнатные квартиры при дворце Е.И.В.Великой княгини Ольги Александровны.

Любимой и близкой на всю жизнь, оставалась для Е.И.В. Великой княгини Ольги Александровны няня-англичанка миссис Элизабет Франклин. Эту уже немолодую, строгую и опытную женщину специально пригласили в семью Романовых для воспитания Княжны Ольги. Миссис Элизабет Франклин была протестанткой по вероисповеданию и воспитывала Княжну Ольгу в строгом духе викторианской Англии. Поскольку больше всего времени с самого раннего детства Великая княгиня Ольга Александровна проводила со своей няней, соответственно Нана после родителей, была для Ольги самым близким человеком. Благодаря  Миссис Франклин Княжна Ольга великолепно знала английский язык, который стал близок ей наравне с родным, на котором написаны все ее Дневники  большинство писем. Писать малышка Ольга начала под руководством няни миссис Франклин в возрасте пяти лет. Даже почерк их писем, сохранившихся в архиве, очень похож между собой. Поражают сохранившиеся в ГАРФ детские письма Княжны Ольги, написанные красивым, ровным детским почерком, иногда с аккуратными небольшими рисунками, иллюстрирующими текст письма, на строчках, разлинованных няней миссис Франклин простым карандашом под размер букв её подопечной малышки. В фонде императора Александра III письмо малышки-Ольги отцу: [«Gatchina 4 september. My dear Pappa I'm kiss you and Mamma many timsе…»]. «Гатчина, 4 сентября. Дорогой Папа я целую тебя и дорогую Маму много раз. Я свободно гуляю в саду, погода прекрасная, у нас в саду много дел.Я посылаю также с любовью поцелуи для Ники и Ксении, и Маме тоже, любящая тебя Ольга».[4] В другом письме, Ольга пишет уже по-русски с ошибками из Дании брату Николаю: «Мне очень трудно писать по русски, но я не хочу спрашивать Мишу, а Георгию не могу, потому что он уехал в город и сегодня совсем с Ксением и Сандром. Первые дни Thyra [Тюра] и я купались вместе в море и было очень весело, только Бобби [пёс] нас обоих укусил. Я не могла плавать и я кричала не от страха но от радости, и он думал, что я тону и хотел меня спасти, он меня схватил за шей и держал, пока Thyra не пришла на помощь».[5] Миссис Элизабет Франклин читала своей Малышке-Ольге книги на английском языке, которые преобладали в Гатчинской библиотеке Ольги Александровны. Это были многочисленные «Семейные картинки» или волшебные сказки братьев Гримм, «Последние Саксонские короли» Гарольда»; книги о животных «Четыре кошки и другие истории о животных» Гуддорда. «Рассказы о двух сотнях птиц», «с таблицами во всю страницу и изображениями 128 певчих и водоплавающих птиц». Рассказы английского писателя Кэррингтона «Истории хлеба с маслом»; исторические повести «Лукреций для детей на ночь» и «Три рассказа из греческой истории» А.Полларда с иллюстрациями, или история «о последнем дне Помпеи» лорда Эдварда Булвера Литтона. Увлекательные и одни из самых любимых романы «Истории старого Хемптоншира» английского писателя Мэлвила Уайта, книги которого преобладали в дворцовом собрании Княжны Ольги.[6] «Эта женщина, по имени Элизабет Франклин, установила в детской  Гатчинского дворца порядки, свойственные образцовой детской в викторианской Англии. И вообще во всем следовала викторианским принципам воспитания маленьких детей. Миссис Франклин воцарилась однажды в гатчинской детской и установила в ней свое самодержавное правление».[7] Именно миссис Франклин настояла на том, чтобы комнаты Княжны Ольги были перенесены на третий этаж, в более просторные помещения. «Из всей семьи лучше всех была помещена по настоянию своей няни Mrs. Franklin, маленькая Великая княжна Ольга Александровна. Она [Княжна Ольга] занимала громадную комнату в верхнем этаже этого же каре и две небольших комнаты по соседству с первой».[8] В детской спальной комнате Княжны Ольги было очень уютно и строго одновременно: стены были оклеены цветными обоями, с многочисленными фотографиями и рисунками. В детской было всё, что необходимо для маленькой девочки: её спальное место - кроватка, удобный диван для няни, мягкое кресло, детские игрушки, стол и зеркало с прибором для умывания, на окнах комнаты – лёгкие занавеси и плотные зелёные шторы.

В Гатчину из С-Петербурга семья императора  Александра III переехала в 1881 году. Над главным корпусом дворца возвышались две пятиугольные в плане башни, «Часовая» и «Сигнальная», придавая ему сходство с английским замком. На «Часовой» башне располагались огромные часы-куранты, на «Сигнальной», находился Императорский Телеграф. Дворец в конце XIX века стал превращаться в любимый дом: «придворнослужители размещались по комнатам и лестницам; у приемной Ее Величества стояли два араба. Чернокожего стража дворца, одетого в экзотический костюм, нарисует на акварели «Придворный арап» юная Великая Княжна Ольга.  На другой акварели подопечной миссис Франклин, будет изображен пожилой «Придворный швейцар Жилов», обходящий длинные галереи Гатчинского дворца. Во дворце у маленькой Княжны Ольги помимо миссис Франклин было достаточно знакомых швейцаров, горничных, солдат Гвардейского экипажа, несших службу во дворце, которых она зарисовывала: «Гвардейцы наряжают ёлку во дворце».

Всего, у семьи Императора Александра III «на антресолях»  Арсенального каре было 88 комнат. Гостиные, кабинеты, спальни, столовые, проходные, передние, приемные, учебные комнаты для занятий; были со сводчатыми потолками, небольшими по размерам, но очень уютными. В письме супруге Марии Фёдоровне Государь Александр III писал 13 мая 1884 года: Нам с детьми очень, очень скучно и грустно без тебя и Гатчина совершенно изменилась – без твоего присутствия здесь все не то! Твой маленький кабинет весь в цветах и вазы все со свежими букетами. Беби приносит мне по утрам букеты фиалок и кузлипы, и я их ставлю в маленьких вазах в твоем кабинете, где мы бываем иногда после завтрака и обеда».[9] Комнаты младших детей Михаила и Ольги находились по соседству, о чём писал император Александр III своей супруге императрице Марии Фёдоровне: «Гатчина. 26 мая 1891 г. Воскресенье. Комнаты Ксении тоже наводят на меня тоску, каждый день прохожу по ним к Мише и Ольге, и так все пусто и безмолвно». Кабинет Михаила Александровича был небольшим по размерам, он поражал входящих в него огромным количеством книг в красивых кожаных переплетах, и большим количеством фотографий, фототипий и портретов, размещенных на стенах и письменном столе. Самыми торжественными по отделке интерьерами, были приемные гостиные и рабочие кабинеты императора Александра III, расположеннее в верхнем этаже Арсенального каре. Эти дворцовые помещения имели высокие потолки, и несмотря на некоторую эклектичность обстановки поражали присутствующих огромным разнообразием первоклассных вещей: французских гобеленов и вышивок, разноплановой живописи, дорогих книг и фолиантов, многочисленного декоративного фарфора, различных фотографических портретов и бронзовых статуэток с изображениями ближайших родственников династии Романовых. Благодаря стараниям Императора Александра III постепенно богатый и величественный дворец стал более комфортабельным и удобным. Здесь было проведено электричество, дворец оснащен канализацией и в нем появлялись все самые современные усовершенствования и преобразования, направленные на «обеспечение цветущего благосостояния на далекое будущее».[10] В огромном, ухоженном парке создавались новые постройки: мосты, оранжереи, ферма, конюшни, зверинец и «новые сооружения, которых до 1881 года Гатчина не знала». Если бы всех зверей, которых дарили детям держали во дворце, то он бы мог превратится в зоопарк. У маленькой Княжны Ольги жили в разное время собаки, медвежата, кролики, волчата, зайцы и даже лоси и рыси. «Одной из любимец Великой княжны была белая ворона, которую подарил ей отец. Был у малышки Ольги и волчонок, «которого держали на выгоне и кормили фруктами и молоком, а также  заяц «Куку», который стал совсем ручным и ходил за своей хозяйкой повсюду, словно собачонка».

«Гатчина. 26 мая 1891 г.

Воскресенье. Вчера ходили с Alix и детьми на Егерскую слободу и показали ей все, в особенности она была довольна всеми дикими зверями; тоже смотрели всех 17 собак; есть очень хорошие и милые, но лают так страшно и такой шум, что нельзя говорить, ничего не слышно.

27 мая. Понедельник.[1891]

Миша часто ездит верхом и очень радуется. Мы гуляем каждый день с Alix и детьми, но она уходит работать домой, а мы с детьми продолжаем. На этой неделе я показывал Alix нашу охоту, всех собак, конюшни и зверей, которые в особенности ее забавляли: волки, лисицы и медвежата, но уж довольно злые, есть много маленьких лисиц, прелесть какие миленькие».[11] Дикие животные росли в зверинце и в районе Гатчины под названием «Егерская слобода», где проживали егеря царской охоты в специально построенных деревянных домах украшенных резными наличниками и коньками на крышах домов, срубленными на охотничьи мотивы. Ольга ежедневно совершала многочасовые прогулки в саду с няней миссис Франкин, и Мишей, когда был занят её отец, там у них «было много дел». Император Александр III в Гатчине, совершал с детьми утренние прогулки, ловил рыбу, собирал грибы, жёг костры, ходил ночью на охоту со старшими сыновьями Николаем [Ники] и Георгием [Жоржи]. Так в одном из писем Супруге из Гатчины он пишет: «Фазаны гуляют целый день перед домом, и петухи часто дерутся; очень смешно. Есть чудные новые фазаны, с очень красивыми перьями и красной головой и ушами. Птиц вообще масса». Иногда на прогулках с детьми, случались забавные ситуации: «В 3 ½ пошли гулять с  Ники и Жоржи и Мишкиным. Отправились мы, наконец, ловить ослов; Мишкин был в таком восторге, что, наконец придет домой с ослом, что всю прогулку только об этом и говорил и приготовлялся, но когда мы, наконец, пришли к ослам и они начали все разом орать, Мишкин струсил и остолбенел от удивления. Мы выбрали двух небольших серых ослов, они большие друзья и постоянно и в конюшне и на прогулке бывают вместе, как объяснил нам сторож чухонец. Обратное шествие домой с ослами было довольно затруднительно, и порядочно мы с ними возились: то они совсем не идут, то побегут так шибко, что насилу остановишь. Жоржи совсем не мог удержать своего осла, и я должен был вести его почти всю дорогу. Однако после долгих приключений доставили ослов благополучно и сдали их на нашу конюшню. Не понимаю, почему Хакстаузен не присылает заказанную для ослов тележку в Копенгагене».[12]

Миссис Франклин и Ольга после завтрака шли на занятия, в учебные классы, расположенные в здесь же, комнатах Арсенального каре Гатчинского дворца. Учебные занятия проводились ежедневно, кроме воскресных дней и летних каникул. Обучение начиналось с восьмилетнего возраста, детям Императора Александра III преподавали огромное количество дисциплин, младшие дети Миша и Ольга занимались вместе. Судя по «Тетради с расписанием учебных занятий вел. княжны Ольги Александровны с 9 декабря 1893 до 14 ноября 1895 г.».[13] в число дисциплин входили: русский язык, немецкий язык, английский язык, французский язык, история, ботаника, музыка, танцы, живопись, верховая езда. Танцы младшим детям преподавал господин Стуколкин, английский язык Карл Осипович Хис -английский дворянин и выпускник Кэмбриджского университета, преподаватель (1856-1878) императорского Александровского лицея и соучредитель «Российского общества акварелистов», который стал наставником для наследника престола Великого князя Николая Александровича. Музыку детям преподавал – господин Риззони, французский язык  господин Тормейер, арифметику господин Вулих, русский язык – господин  Рашевский, закон Божий – протоиерей и многолетний духовник Царской семьи - Иоанн Леонтьевич Янышев. Живопись в императорской семье  преподавал профессор Карл Викентьевич Лемох.

Кроме отца императора Александра III, матери-императрицы и няни миссис Элизабет Франклин добрыми и доверительными в своей семье были отношения у Малышки-Ольги были с её братьями Николаем, Георгием, Михаилом и сестрой Ксенией. Находясь летом на военных лагерных сборах и учениях в подшефных полках, старшие братья Николай и Георгий слали телеграммы любимой младшей сестре в Петергоф или Гатчину. Например, на девятый день рождения Княжны Ольги в 1891 году:

Императорский телеграф в Петергофе.

Телеграмма № 2.

21 слов. Подана в Михаило-Семёновском 1891 в 12 ч. 35. мин.

Получена в Александрии 1 июня 1891 г. в 4 ч. 16 мин.

«Великой Княжне Ольге Александровне.

Сердечно поздравляю Тебя с днём рождения и желаю всего лучшаго и поскорее вернуться, чтобы обнять Тебя. Ники».[14]

После бракосочетания старшей сестры Ольги - Великой княгини Ксении Александровны и Великого князя Александра Михайловича, состоявшейся 25 июля 1894 года, Миша и Ольга по-прежнему почти постоянно жили в Гатчине, рядом находилась любимая Нана – миссис Франклин. С братом Мишей, Ольга вместе взрослела, он был приятелем по детским играм в саду, на рыбалке, они вместе играли в огромном дворце, мастерили солдатиков, смотрели картинки в волшебном фонаре, катались на лодках с матросами Гвардейского экипажа, подшучивали над старшими, устраивая весёлые розыгрыши. На воскресенье и православные праздники во дворец приезжали гости, квартиры для которых находились в Кухонном каре дворца. Близкой подругой Княжны Ольги была София Шереметьева. У Михаила - Сережа Шереметьев. «Миша и Ольга просили пригласить гостей в Гатчину на воскресенье. Владимировичи [семья брата Александра III] ночевали там, и Елена Владимировна, и Соня Шереметева тоже. Скучно здесь, в Петербурге, так и тянет обратно в милую Гатчину».[15] Ольга много рисовала в этот период в свои альбомы. Любовью к Гатчине пронизана акварель Ольги Александровны «Охранник с собачонкой на крыше», на высокой зеленой крыше Гатчинского дворца гордо стоит гвардеец в форме, держа в руках небольшую белую собачку. За его спиной открывается панорама Дворцовой площади с видом на Гатчинский дворец. На «Сигнальной башне» дворца развивается Императорский  штандарт. Кроме увлечения живописью, Княжна Ольга хорошо играла на скрипке и как все царские дети – на фортепьяно. Музыку преподавал Княжне Ольге итальянец господин Риззони, но во дворец на аудиенцию к Императору приходили многие прославленные композиторы, в частности П.И.Чайковский, которому было оказано содействие. Император Александр III, человек поразительной разносторонности интересов, был далеко не равнодушен к музыке, особенно любил духовую музыку, в юности сам играл на корнете. Однажды царь хотел приобщить к слушанию органа еще совсем маленькую, полуторагодовалую Княжну Ольгу, но дочь расплакалась от громких звуков органа, и её успокоила только нянька миссис Франклин. В письме супруге императрице Марии Федоровне император  писал:

«Гатчина. 9 мая 1884 г.

Мишкин и Беби приходили ко мне в 6 часов после чаю; я хотел показать Беби музыку и начал играть на моем маленьком органе, но она так испугалась, что страшно расплакалась и бросилась к Нана, так, что дивертисмент совершенно не удался, к большому сожалению Мишкина, который радовался услышать орган».[16] Преподавателем музыки старших детей Николая и Георгия был профессор Цезарь Антонович Кюи. Наследнику престола он также проводил занятия по фортификации. Известный русский композитор, музыкальный критик, инженер-генерал, специалист в области фортификации. В музыке он был выразителем взглядов музыкального сообщества «Могучая кучка» и редактором журнала «Музыкальное обозрение». Своей критической деятельностью Цезарь Кюи способствовал утверждению раскрытию исторического значения композиторов М.И.Глинки, А.С. Даргомыжского, пропаганде творческих начинаний музыки А.П.Бородина, Н.А.Римского-Корсакова, М.П.Мусоргского. Цезарь Антонович Кюи был автор 14 опер и музыки для детей.[17]

Княжне Ольге было всего двенадцать лет, когда в Ливадии скоропостижно умер отец император Александр III. Рядом как всегда находилась миссис Франклин. Для Великой княгини Ольги Александровны смерть горячо любимого Отца была непреодолимым ударом. Царствование ее отца, императора Александра III названного «миротворцем» был одним из самых благополучных для России. Этот Государь значительно повысил значение России в мировом масштабе. Александр III веровал в непоколебимое значение самодержавной власти. Он был православным и глубоко верующим Государем. В одном из своих писем, в 1886 К.П.Победоносцеву, он писал, что он не Немец и не Чухонец и «не за что не даст Россию в обиду». Александр III говорил, что у России есть только два союзника – это ее армия и ее флот. Русский флот в его царствование был третьим в мире, после Англии и Франции. А русская армия в конце его царствования «была самой многочисленной в мире армией мирного времени».[18]

На престол вступил старший брат Великой княгини Ольги Александровны император Николай II. «Будучи наследником Престола, Великий князь Николай Александрович получил прекрасное, разностороннее образование, курс которого был рассчитан на 12 лет. Причем Император Александр III заменил классические языки основами минералогии, ботаники, зоологии, анатомии, физиологии, кроме того, было расширено, по сравнению с гимназическим курсом, изучение политической истории, французского, немецкого и английского языков. Николай II в совершенстве владел четырьмя языками: родным, русским, французским, английским и немецким. Среди преподавателей будущего императора были такие крупнейшие специалисты, как генерал М.И.Драгомиров, Г.А.Леер, Н.Х.Бунге, К.П.Победоносцев, Н.Н.Обручев и другие. Император прошёл хорошую военную практику во время двух лагерных сборов в рядах Лейб-гвардии Преображенского полка, двух сезонов в рядах Лейб-гвардии Гусарского полка и один лагерный сбор в рядах артиллерии. С 1889 года Николай Александрович принимал участие в заседаниях Государственного Совета и Комитета министров».[19] Через месяц после кончины Государя Александра III, 14 ноября  1894 года состоялось бракосочетание брата императора Николая II и принцессы Алисы Гессенской, получившей при переходе в православие имя императрицы Александры Федоровны. Вместе с Вдовствующей Марией Федоровной, первое время после венчания семья императора Николая II жила в Аничковом дворце. Семья старшей сестры Ксении Александровны c супругом Великим князем Александром Михайловичем проживала в Зимнем дворце, а Княжна Ольга Александровна проживала вместе с няней миссис Элизабет Франклин в Гатчинском дворце, в начале лета ежегодно переезжая в Петергоф.

«Девочка, [Княжна Ольга] должно быть, чувствовала себя совершенно покинутой. Hикто не осмелился обратиться к Императрице [Марии Фёдоровне] убитой горем. У молодого Государя [Николая II], была его невеста; у сестры, Ксении - муж; брат, Великий князь Георгий, совсем изнемог, и ему было не до маленькой сестренки. У Великого князя Михаила были собственные обязанности. Остальные, не успев прийти в себя после тяжелой утраты, горько плакали, обсуждали вопросы, связанные с трауром, строили предположения, как изменится атмосфера Императорского двора. У Ольги же не было никого, кроме верной Hана. Должно быть, лишь одна миссис Франклин понимала, что для двенадцатилетней девочки детство кончилось. Привязанность к отцу была основой всего ее существования. Детские шалости, невзгоды и печали, радости и успехи, беззаветная любовь к Родине, к простому люду, гордость за прошлое страны и вера в ее будущее - всем этим она делилась со своим отцом, который был для маленькой Ольги одновременно Государем, советчиком и другом. И я бы заревела, если бы не дорогая моя Hана, которая успокаивала меня».[20]

В своём Дневнике от 6 по 26 мая 1896 г. Е.И.В. Великая княгиня года Ольга Александровна описывает поездку из Петергофа в Москву на коронацию брата государя императора Николая II.[21] Перевод Дневника за май1896 г. мы можем прочитать в мемуарах Ольги Александровны, записанных её биографом: «6 мая 1896 года юная Великая княжна [Ольга] в обществе миссис Франклин отправилась в Москву на коронационные торжества. Это была последняя коронация Царя в России. Обе поселились вместе с остальными членами Императорской семьи в старинном, из красного камня, Петровском дворце в предместье древней русской столицы. Ольге и ее воспитательница Миссис Франклин предоставили комнату в башне дворца, воздвигнутого на холме. Оттуда Великая княжна могла любоваться на купола многочисленных храмов, на колокольни и высокие стены Кремля. Утром великого дня она отправилась в Успенский собор, где происходило таинство священного коронования, и впечатления от этого события навсегда врезались в память девочки.

- Я была так взволнована, что накануне коронования 14 мая 1896 года, почти не спала. Я была на ногах задолго до того, как поднялась Hана. Кажется, мы позавтракали, я уж и не помню. Затем Миссис Франклин и девушка-служанка начали меня одевать. Я облачилась в длинное придворное платье из серебристой тафты и впервые надела через плечо алую ленту ордена Святой Екатерины. Hа голову мне надели шитый серебром кокошник. К платью полагалась накидка, прикрепленная к левому плечу со шлейфом. Прежде я еще никогда не надевала «доспехи», как мы называли этот наряд, показавшийся мне тяжелым и неудобным. Hа мне была одна нитка жемчуга и больше никаких других украшений. А день выдался такой жаркий! Великая княжна Ольга ехала в одной из золоченых карет, которые со стороны казались замечательно красивыми, но внутри небыли достаточно удобными, поскольку по словам Великой княгини, сидя в карете втроем, со своею Крестной матерью, королевой Греческой Ольгой Константиновной и кузиной-принцессой Румынской Марией, они едва не упали в обморок от духоты. Глядя по сторонам, Ольга видела целое море непокрытых голов, поднятых рук, глаз, полных обожания и любви. Она начала молиться за своего Державного брата, который ехал один во главе кортежа. Очутившись внутри Успенского собора, девочка почувствовала себя «совершенно растерянной и всеми забытой». Собор был невелик, и вся его середина была занята огромным помостом, в глубине которого стояли три трона: средний для Царя Николая II, левый для молодой Императрицы [Александры Фёдоровны], правый - для Вдовствующей [Марии Фёдоровны]. Самым важным моментом для Ольги был тот, когда Государь Николай II, произнеся клятву править Россией как самодержец, принял корону из рук митрополита Московского и возложил ее на себя.

- Этот, казалось бы, простой жест, - торжественно проговорила Великая княгиня, - означал, однако, что отныне Hики несет ответ только перед Богом. Коронация Императора на царство представляло собой таинство священного миропомазания, смысл которого заключался в том, что Бог вручал верховную власть над народом Своему монарху.

- Мне кажется, что я должна была вернуться в Петровский дворец сразу после коронации, но я этого не сделала. Мне удалось вместе с гостями из владетельных домов попасть на галерею Грановитой палаты. Мне было так жаль Алики и Hики, они устали от длительной церемонии. Hа них все еще были короны и тяжёлые пурпурные мантии, отороченные горностаем. В конце концов, за мной прибыла карета, и мы уехали в Петровский дворец, где меня ждали Hана и обед. Hа улицах Москвы было столько народу, что подчас экипаж двигался очень медленно. Залпы орудийного салюта, звон колоколов, радостные возгласы, пение, крики толп - казалось, весь мир обезумел от радости. Вечером после священного миропомазания на Царство вся Москва была залита иллюминацией и вспышками фейерверков и походила на сказочный город. Вспышки огней отражались на золоченых маковках и куполах соборов и церквей.

- Перед тем, как уложить меня в постель, Hана позволила мне в последний раз взглянуть из большого окна на далекую картину празднества, - записала в своём Дневнике за 1896 год Княжна Ольга Александровна».[22] 26 мая 1896 года торжественные церемонии в Москве завершились и семья Государя Николая II вернулась во дворец на Нижней Даче Петергофа, Ольга Александровна с няней Элизабет Франклин и матерью императрицей Марией Фёдоровной в Петергофский дворец Коттедж.

Ольга с матерью вдовствующей Марией Федоровной и приближенными свиты, как прежде ежегодно в мае месяце переезжали из Гатчины в Петергофскую Александрию в уютный дворец Коттедж, в котором в 1882 г. родилась Княжна Ольга. Исследуя личные Дневники Великой княгини Ольги Александровны из собрания ГАРФ, можно узнать о многих важных событиях в жизни Великой княгини и  всегда находящейся рядом с воспитанницей миссис Элизабет Франклин. В дневнике пятнадцатилетней  Княжны Ольги за 1897 год можно увидеть цветной рисунок Гатчинского дворца, и запись: «Сегодня утром я занималась, пошла к Мама, [Марии Фёдоровне] а затем у меня было 2 урока по живописи маслом, так как у моего учителя истории летние каникулы. Я почти закончила свою картину. Мой учитель рисования [Карл Викентьевич Лемох] сегодня тоже уезжает на лето, но я буду рисовать самостоятельно».[23] Беззаботная жизнь взрослеющей Княжны Ольги Александровны проходила в основном Гатчине и Петергофе с поездками в Абастуман, Копенгаген, Ливадию до её замужества в 1901 году. Рядом всегда находились близкие родственники: мать, братья, сёстра, племянники и незаменимая миссис Элизабет Франклин. Исследуя Дневники Ольги Александровны этого периода, мы узнаём, что Ольга повзрослела, стала более самостоятельной, проводя время за чтением, занятиями живописью, прогулками на природе, путешествиями.  Ольга Александровна в этот период уже не нуждалась в постоянной нянькиной опеке, самостоятельно отправлялась в путь из Гатчины в Петергоф по железной дороге, о чем она пишет в своем «втором Дневнике за 1897 год». Княжна Ольга иллюстрирует описание путешествия своими цветными рисунками почти на каждой странице  Дневника: «Шестого июня, после чрезвычайно приятной поездки за город я собрала букет полевых цветов и отправилась поездом со станции Гатчина до Петергофа, где собиралась провести первую половину лета».[24] Обитатели Гатчинского дворца, «посетители-завсегдатаи», как их именует Ольга Александровна, иногда приезжали на завтрак в Петергоф. Завтраки и званые обеды проходили во дворце Коттедж на первом этаже, в Столовой зале с Мраморной террасой оформленной архитектором А.И.Штакеншнейдером в стиле английской готики, в виде застекленной веранды, с  открытой площадкой на террасу с полом, устланным цветным мрамором. Площадку ограждала чугунная решетка, и на ней возвышался фонтан мастера Феличе да Фово изображающий «Силу», «Науку» и «Справедливость». 31 мая 1897 года в Дневнике Ольги мы читаем, что  «На завтрак приехали все «Гатчинцы», т.е все члены свиты, квартиры которых постоянно находились в Кухонном каре Гатчинского дворца. На званом обеде императора и императрицы, на открытой терассе дворца Коттедж присутствовали «Ники и Аликс» [Император Николай II и его супруга императрица Александра Федоровна]; Мама [Вдовствующая Мария Федоровна]; Тюра [Принцесса Датская, сестра Марии Федоровны]; Принц Барятинский; Граф Беккендорф с женой; Тетя Элла [Великая княгиня Елизавета Федоровна] и Дядя Сергей [Великий Князь Сергей Александрович]; Графиня Толстая; Жуковский [камергер Императорского двора] «который носит парик, чтобы защитить голову от невралгии», Кутузовы, Генерал Рихтер, Эрцгерцогиня Австрийская Стефания, Король Сиама со своей семьей и свитой».[25]

Благодаря появлению фотоаппаратов, моторных катеров, телефона и других достижений цивилизации, увлечения Великой княжны Ольги становились всё более разносторонними. В Дневнике Княжна Ольга пишет: «В Петергофе в среду, 18 июня [1897] снова катались на  лодке и на велосипеде. В 3:30 Миша и я отправились пешком искать Мама [Марию Фёдоровну]. Когда мы нашли их, нас послали за курткой и попросили заказать электрические катера. Мы поехали на наших велосипедах на пирс, где один катер, принадлежащий Сандро [Вел.кн. Александру Михайловичу], стоял в ожидании. Мы все сели на катер». Запись в дневнике Великой Княжны от 30 мая 1897 г. гласит, что Ольга с Мишей снова отправились к лодочной станции. 13 июня 1897 года в Петергофе Княжна Ольга записала в своём Дневнике: «Увлечение фотографией, езда на велосипеде и водные прогулки на лодке в сопровождении Ильи, Федора и Кузьмы, ее любимых матросов, Гвардейского экипажа, были самым предпочтительным время провождением».[26]В это период няня  миссис Элизабет Франклин часто проводила время уже без своей повзрослевшей подопечной, протестантка по вероисповеданию, она регулярно посещала сою Англиканскую церковь. Год 1897 был отмечен международным празднованием  Пятидесятилетнего Юбилея английской Королевы Виктории, - Императрицы Великобритании,  и бабушки императрицы Александры Федоровны, супруги Государя Николая II. Великая Княжна Ольга в своих заметках  Дневника связала этот юбилей с упоминанием о своей английской няне, Миссис Франклин. В записи, сделанной 10 июня [1897] в Петергофе, она пишет, что её няня «Нана поехала этим утром в С-Петербург на службу по поводу юбилея в свою Англиканскую церковь и вернулась после обеда».[27]

Миссис Элизабет Франклин в морские круизы отправлялась вместе со своей подопечной Княжной Ольгой. В Дневнике за 1897 год пятнадцатилетняя Великая княжна Ольга Александровна пишет о состоявшемся путешествии в датский Копенгаген. В субботу, 19 июля, 1897 года, Великая княжна Ольга, с братом Михаилом и матерью, императрицей Марией Федоровной и приближёнными свиты, покинули Петергоф на борту яхты «Полярная Звезда» и отправились в Данию, к своим датским Апапа и Амама - родителям Марии Федоровны. «На подходе к Копенгагену мы увидели национальный флаг Дании и дали приветственный залп! Апапа [король Кристиан IX], Дядя Фредди и Карл поднялись на борт. Затем мы перебрались с ними  на датскую королевскую яхту под названием Данненбро, опять вместе с ними позавтракали и беседовали до самого прибытия в Копенгаген, где нас встретила Амама [королева Луиза] и вся ее семья».[28] На борту яхты Ольга Александровна рисовала в альбом, с которым она почти не расставалась. Занятия живописью Великой княгини Ольги Александровны продолжались почти без перерывов, в рисунках есть карандашный портрет миссис Франклин.

После замужества Е.И.В. Великой княгини Ольги Александровны и переезда её в С-Петербург, няня миссис Элизабет Франклин осталась жить в Гатчинском дворце. В Государственном архиве РФ в фонде Великой княгини Ольги Александровны сохранились 11 писем на английском языке «старой Нанна» к своей воспитаннице, из них 5 писем на художественных открытках.[29] Одно из них адресовано во Францию, путешествующей после свадьбы Ольга Александровне. «Дорогой маленькой Ольге с многочисленными наилучшими пожеланиями». В другом письме старая Нана пишет, что «Спит на диване в её комнате и чувствует себя очень уютно, однако не ожидает к себе никаких визитёров, которых бы её не хотелось здесь увидеть».[30] Таким образом, старая нянюшка миссис Элизабет оставаясь жить в Гатчине продолжала переписку, сохранилась открытка к Рождеству Христову с наилучшими пожеланиями. Все письма к О.А.Романовой миссис Э.Франклин подписаны: «your loving old Nanna»,- «любящая тебя старая Нана».

Удальцова М.В. искусствовед

[1] ГАРФ ф.643,оп.1.д.28, л.1.
[2] А.Мордвинов Из пережитого. Семейные воспоминания флигель-адъютанта государя императора Николая II.
[3] ГАРФ ф.643, оп.1. д.28,л.1. Дворец И.И.В.Вел.кн. Ольи Александровны.
[4] ГАРФ ф.677,оп.1, д.935, л.19-20-21.
[5] ГАРФ, ф.601, оп.1, д.1316, л. 14.
[6] А.М. Мазурицкий, В.А.Семенов, М.В. Удальцова. Гатчинский дворец-музей. с.17-22. Сводный каталог культурных ценностей, похищенных и утраченных в период второй мировой войны. Т.11. Утраченные книжные ценности, книга 2 – Ленинградская область, М-СПб, 2003, - 112 с., ил., с. 87-99.
[7] Кроуфорд Розмари и Дональд. Михаил и Наталья. Жизнь и любовь – М., 2008. – 656 с., ил., с. 34.
[8] Мордвинов А. Из пережитого. Отрывки семейных воспоминаний флигель-адъютанта государя императора Николая II. Цит по книге: Материалы научной конференции. Сб статей.-СПб,2006.-280 с.,илл.с.244.
[9] Император Александр III  и императрица Мария Федоровна. Переписка. 1884-1894 годы. Боханов А.Н., Кудрина Ю.В.  – М., 2001. –352 с., ил., стр. 92.
[10] Столетие города Гатчины 1796 11/11 – 1896 г. в двух томах. Том первый  Исторические сведения. Издание гатчинского дворцового управления/ Сост. под ред. Правителя Канцелярии С. Рождественского. – Гатчина, 1896 г.,с.300.

[11] Император Александр III  и императрица Мария Федоровна. Переписка. 1884-1894 годы. Боханов А.Н., Кудрина Ю.В.  – М.,  2001. –352 с., ил.,  с. 111-112.
[12] См. там же, стр. 94.
[13] ГАРФ ф. 643, оп.1, д.1, лл.д.1-22. Ученическая тетрадь с расписанием учебных занятий Княжны Ольги.
[14] ГАРФ ф.643, оп.1, д. 45. л. 2.
[15] Император Александр III  и императрица Мария Федоровна. Переписка. 1884-1894 годы. Боханов А.Н., Кудрина Ю.В.  – М., 2001. –352 с., ил., стр. 124.
[16] См. там же. с.90.
[17] Музыка. Большой энциклопедический словарь. Под. ред. Г.В.Келдыша, - М. Большая Российская энциклопедия,-1998,  672 с., ил., с.289.
[18] Ольденбург С.С. Царствование Иператора Николая II. –М., 2006.-800 с., с. 20.
[19] Мультатули П.В. Строго посещает Господ нас гневом своим… Император Николай II  и революция 1905-1907 гг.-СПб: Держава. Сатис,-2003.- 384 с.,илл., с.17-18.
[20] Воррес Йен. Мемуары Великой княгини Ольги Александровны/ Ian Vorres Last Grand Duchess  -1964, - Пер.с англ. В.В.Кузнецова, 1996.- 141 с.
[21] ГАРФ ф.643, оп.1, д. 5. (англ.яз.). Дневник Ольги Александровны за 1896-1897 гг.
[22] ГАРФ ф.643, оп.1.д.5. Дневник Е.И.В.Вел.кн. Ольги Александровны (англ.яз). 10 мая 1896 г. - 5 января 1897 г. Виньетки пером и красками.
[23] ГА РФ, ф. 643, оп. 1, д. 7, л.1-2.
[24] ГАРФ ф.643, оп.1, д.7. Дневник Е.И.В. Вел.кн. Ольги Александровны 28 мая 1897 г. -31 декабря 1897 г. (англ.яз.).
[25] ГАРФ ф. 643, оп.1, д.7. Дневник Е.И.В.Вел.кн. Ольги Аександровны (англ.яз).28 мая-31 декабря 1897 гг.
[26] ГАРФ см. там же. Второй дневник ОА за 1897 г.
[27] ГАРФ ф.643, оп.1, д.7. Дневник Вел.кн.Ольги Александровны с 28 мая по 31 декабря 1897 г.(англ.яз).
[28] ГАРФ см. там же. Второй Дневник ОА за 1897 г.
[29] ГАРФ ф. 643, оп.1, д. 99 (21 лист).
[30] ГАРФ ф. 643, оп.1, д.99,л. 4.